С чистого листа - Страница 6

Но на сей раз вместе со счетами и рекламными проспектами в почтовом ящике оказался толстый конверт кремового цвета. На нем стояло ее имя. Она нахмурилась.

Что это может означать? Ордер о выселении или какая-то информация из банка?

Она аккуратно вскрыла конверт, скользнула взглядом по витиеватому вензелю и обращению:

Дорогая мисс Гленвилл…».

По мере того как она читала, ее тело начало покрываться холодной испариной.

Дважды перечитав короткое послание, она спрятала его в свою сумочку. И весь день содержание письма, лежавшего на дне сумочки, без перерыва крутилось в ее голове.

«Сеньор Диего Авельянос приглашает вас посетить его в конце следующей недели.

Ваш авиабилет до Валенсии на вечерний рейс в следующий четверг забронирован. Ознакомьтесь с маршрутом дальнейшего следования до Валенсии заблаговременно.

Вас будут встречать утром в аэропорту Валенсии. Свяжитесь с нами по указанному телефону.

Офис Д. Авельяноса».

Ах драгоценный сеньор Авельянос собственной персоной! Ее родной дедушка. Человек, который может проглотить какую-то Филиппу Гленвилл с потрохами! — сверлило у нее в голове.

Воспоминание о другом письме всплыло в ее памяти.

Оно было адресовано ее матери и отличалось такой же лаконичностью и определенностью. В нем Джейн Гленвилл информировалась о том, что любая ее попытка связаться с сеньором Диего Авельяносом будет пресекаться и что упомянутый сеньор не берет на себя ответственность за последствия, к которым могут привести нарушения его запрета.

Это было десять лет назад.

Диего Авельянос предельно ясно дал понять, что родная внучка для него не существует.

Теперь, видимо, он изменил точку зрения.

Филиппа плотно сжала губы.

Неужели он всерьез полагает, что она соберет чемодан и в следующий четверг сядет на самолет до Валенсии?

Через день она снова получила письмо из мадридского офиса.

«Дорогая мисс Гленвилл!

Вы не связались с нами по телефону, указанному в предыдущем письме, датированном двумя днями ранее.

Пожалуйста, сделайте это незамедлительно».

Филиппа скрыла это письмо от матери, как и первое. Она должна защитить ее от отца человека, которого она когда-то так преданно и безнадежно любила.

Она написала ответ, стараясь выдержать ту же официальную форму, что и полученные письма, хотя в душе считала, что вовсе не обязана быть вежливой по отношению к этому гнусному типу.

«Прошу принять к сведению, что ваш труд бесполезен. Все последующие письма не будут мною прочитаны.

Филиппа Гленвилл».

Тем не менее, она не удержалась и распечатала следующие два послания.

Одно из них было адресовано ей престижнейшим нью-йоркским бутиком и сообщало, что ей посылают именную кредитную карточку с лимитом в пять тысяч долларов.

В письме разъяснялось, что информация о сделанных ею расходах в пределах обозначенного лимита будет передана в мадридский офис сеньора Диего Авельяноса для оплаты.

Второе письмо из мадридского офиса подтверждало, что она должна купить необходимую одежду для встречи с сеньором Диего Авельяносом в следующую пятницу. Ей напоминали, что ждут звонка с сообщением о получении инструкций.

Что затевает этот ужасный старик? Что еще он задумал? Он никогда раньше не признавал ее существования. И что теперь ему могло понадобиться от нее? Голова Филиппы шла кругом от вопросов, на которые не было ответа.

Что будет, если она просто-напросто сделает то, что ей хочется сделать больше всего, — порвет кредитную карточку и отправит ее обратно деду?

Он очень богатый и могущественный человек. Не повредит ли им с матерью такой поступок?

У Джейн множество долгов, гирей висящих на их шее. Филиппа прекрасно понимала их происхождение и не могла без боли думать об этом.

И мать, и дочь работали не покладая рук, чтобы постепенно шаг за шагом расплатиться, Но предстоит еще долгий путь к освобождению от долгов, длиною как минимум лет в пять.

К тому же здоровье Джейн резко ухудшилось. Приступ отчаяния тисками сжал горло Филиппы.

Мать для нее все. Она так старалась сделать дочь счастливой, постоянно жертвовала собою. Наверное, никогда на свете не было более заботливой, преданной, любящей и нежной матери, чем Джейн Гленвилл.

Их жизнь протекала в более чем скромных условиях. Лифт в доме, где Филиппа прожила всю жизнь, как правило, не работал. Их квартира давно нуждалась в капитальном ремонте, но местные власти пока не торопились с выделением положенных средств.

Самая большая проблема заключалась в сырости, особенно сильно чувствующейся на кухне и в ванной. Джейн уже с трудом переносила влажный воздух убогого жилища.

И все-таки стоит ли ей вступать в какие-либо отношения с таким человеком, как Диего Авельянос? Будь он во сто раз богаче самого Крёза.

Кто знает, как бы обернулось дело, если бы не вмешалась ее самая близкая подруга Джеки.

— А вдруг он хочет просто познакомиться с тобой? — предположила она в ответ на мучительные сомнения Филиппы. — Может быть, он состарился, стал больным и теперь сожалеет о том, как обошелся с вами.

— Тогда почему он сам не написал мне? Почему в этих посланиях он буквально приказывает, как мне поступать, да еще делает это через третьих лиц? О нет! Если бы в нем действительно заговорило что-то человеческое, он должен был написать маме, а не мне. И, конечно, в более вежливой форме.

— Я считаю, что тебе все равно надо поехать и на месте во всем разобраться, — настойчиво сказала Джеки. — Если я ошибаюсь и он планирует как-то использовать тебя в своих целях, ты всегда можешь отказаться. Подумай хорошенько, ну что ты теряешь?